Стычки локального значения. - Страница 58

Квон принял на работу тридцать человек с докторскими степенями в различных отраслях: китайцев, индусов, японцев, русских, немцев, американцев, был даже один филлипинец — настоящий интернационал, и для каждого из них был сформирован свой отдел, сотрудники которого рыскали по всему миру в поисках перспективных новинок, нуждающихся в финансировании. Я плавно подводил мистера Квона к необходимости плотного сотрудничества с НИИ в Союзе, но пока что ничего существенного в этом отношении сделано еще не было.

Одновременно строились заводы по переработке китайских богатств, продавались лицензии на патенты, сдавались в аренду уже построенные предприятия, словом, запущенный механизм превращался в настоящий насос по перекачке знаний и технологий в закрома SRM и превращению их в звонкую монету и новые знания. Майкл уже подумывал об открытии собственных исследовательских центров, и я готов был его в этом поддержать, тем более, что от меня никаких вложений уже не требовалось — собственные активы фирмы вполне позволяли начать построение новой Силиконовой долины где-нибудь в окрестностях Манилы.

Уже через год фирма Квона стала очень заметным игроком на рынке. Только в Европе одновременно велось три десятка патентных войн с нарушителями соглашений и законодательства. Бухгалтерские отчеты его деятельности радовали своим постоянством и перспективами. Объемы операций постоянно росли, котировки акций на бирже в Гонконге за год взлетели под облака, увеличившись вчетверо — все шло как нельзя лучше и вдруг его истеричный крик:

— Нас атакуют!!

Сначала я не понял о чем идет речь и только после сбивчивого объяснения сообразил, что некий британский фонд занялся скупкой тех акций компании, что свободно обращались на рынке. А это худо-бедно семьдесят пять процентов — доля, вполне позволяющая посадить несколько человек в Совет Директоров, выбрать нового Президента и отобрать у нас компанию.

Майкл, конечно, не знал, что из этих семидесяти пяти процентов больше половины контролируется моими и фроловскими фондами, но и тридцать-сорок процентов, консолидированные в недружественных руках, способны принести немало ущерба. Поэтому его звонок всполошил и меня. Но показывать это корейцу было никак нельзя, и я громко зевнув, сказал:

— Майкл, цифры уже есть какие-то или ты просто звонишь, чтобы показать, что сильно обеспокоен слухами?

— Цифры? Господи Иисусе, — Квон был из набожных корейцев, — конечно есть! Я все четырежды проверил! Скуплено уже четырнадцать миллионов бумаг! Котировки выросли на тридцать шесть процентов! За неделю, Зак! Я не знаю что делать! По этой цене мы не сможем выкупить на рынке большой пакет, просто не успеем, они все время дорожают! Кроме этого они выкупают бумаги SRM-Future! И там дела гораздо хуже — они контролируют уже не меньше тридцати процентов!

Вот так вот и происходит все на фондовом рынке — только отвернулся от площадки, уже кому-то должен.

— Майкл, а почему ты звонишь мне только сейчас? — Я на самом деле этого не понимал. — Если атака длится неделю? В чем дело?

Он задышал в трубку намного ровнее и нехотя из себя выдавил:

— Я сначала радовался такому росту, пока не понял, что кто-то готовит диверсию. Тогда я стал проверять и выяснил, что все не так радужно, как мне казалось поначалу. Если сейчас они сделают сброс, то акции упадут очень низко, и они смогут выкупить гораздо, гораздо больше. Ты же знаешь, рынки всегда падают активнее, чем растут! А если они станут котироваться хотя бы на двадцать процентов ниже цен недельной давности, банки начнут отзывать кредиты, понимаешь? И мне потребуется помощь! Это очень, очень много денег, Зак!

Ну да, перед тем, как сорвать куш, нужно немного раскачать лодку. Собираем хороший пакет акций, начинаем газетную компанию по дискредитации жертвы, параллельно сбрасываем ее бумаги, и сами же их нехотя выкупаем, вызывая беспрестанно снижающейся ценой панику у держателей и спекулянтов, котировки рушатся окончательно и мы подбираем «пайпер» на низах. Обычное дело. Мы с Серым так еще не делаем, потому что это больше спекулятивный прием, требующий много внимания, а у нас несколько иные цели, но ничего нового Майкл для меня не открыл.

— Майкл, успокойся и скажи мне вот что: кто играет против нас, ты выяснил?

— Здесь в Гонконге дела ведет брокерская контора Джонни Ли. Но не они конечный бенифициар, Зак. У них просто нет такого количества денег, понимаешь? Ходят слухи, что за их спиной стоит кто-то из Лондона. Я подумал, что, может быть, тебе легче будет установить этих негодяев?

Мне нравится доверие моих людей, но я все-таки не всемогущий. И вовсе не всезнающий. Можно, конечно, напрячь Серого, но в свете последних событий что-то подсказывает мне, что этого лучше не делать. Однако, успокоить мистера Квона нужно.

— Майкл, не беспокойся, если бумаги начнут сбрасывать, я распоряжусь, чтобы их сразу же выкупали. Прямо сейчас распоряжусь. Не беспокойся, работай, как работал. Если банки начнут забастовку — отсылай их ко мне, договорились?

— Хорошо. Но ты все равно поищи этих негодяев!

— Окей, Майкл, держи меня в курсе дел, — попросил я и положил трубку.

И сразу же поднял ее еще раз, чтобы позвонить в Bernshtein Capital, небольшое агентство, специализирующееся на собирании биржевых слухов и продаже их заинтересованным лицам… Не новостей, нет, на новостном фронте безраздельно царили Reuters и Bloomberg, именно слухов. На самом деле они же их частенько и запускали, провоцируя иногда достаточно сильные движения на рынках, но об этой их ипостаси знали очень немногие. Для большинства они были безобидными спекулянтами непроверенной информацией. Но порой их осведомленность поражала.