Стычки локального значения. - Страница 56

Я отвернулся от бедолаги и столкнулся взглядом с обалдевшим Луиджи.

Еще бы! Было от чего обалдеть. Если девчонка не врала, то нанял ее никто иной, как Алекс Вязовски.

— Чудны дела ваши, Господи Иисусе и Пресвятая Дева Мария! — пробормотал обычно не очень набожный Лу. — Что делать будем, Зак?

Первым моим порывом было яростное желание броситься к телефону и моментально выяснить у Фролова, что за ерунда происходит? Я не успел, передумал. Если я расскажу сейчас Серому все, что о нем думаю — я перестану быть самостоятельным. Просто потому, что он окажется ни при чем, а я обвиню его. Потом самому будет так стыдно, что постоянный комплекс вины заставит меня обращаться к Сереге по любому пустяку. Черт, да с учетом последних открытий, я, может быть, вообще перестану быть — в любой форме!

Вслух я сказал:

— Хорошо, что второго ты отсюда успел убрать, Лу. Я ей не очень-то верю. Еще не знаю в чем тут дело, но не верю. Поработайте с парнями над хроморуким, сверьте показания. А эту… уколите ее чем-нибудь, пусть отдохнет пару часов. Я тоже пока попробую поспать.

И придумать, что мне делать дальше? Но этого говорить я уже не стал, оставив сомнения себе.

Уснуть, когда над тобой нависла такая нерешаемая загадка, практически невозможно. Черт, да даже глаза не закрываются!

Я сидел на жесткой койке на втором этаже особнячка, иногда вставал и таращился в окно на белые полосы пенящегося прибоя, на тугие струи дождя и изнывал от обилия вариантов. Могло быть просто совпадение. Мало ли в мире верзилистых блондинов со шрамом над бровью? Это могла быть разводка какого-то неведомого общего врага. Того, кто знал о нашей связи. Что может быть лучше для нашего противника, чем поссорить меня с Серым? Даже не знаю. Только лишь убить самого Фролова. Но я оглядывался, вспоминал, считал и прикидывал, и не мог найти среди них никого постороннего, кого-то такого, кто был бы способен за последние год-два выявить нашу тесную связь. А уж додуматься до того, чтобы ударив по мне, ударить по Серому — это вообще что-то из области сверхчеловеческой экстрасенсорики. Получалось — только свои.

Но Вязовски тоже не идиот, чтобы так глупо подставляться: он не пошел бы сам вербовать эту потаскушку. А если бы пошел, то прожила бы она не дольше следующего за покушением утра. Что-то не сходилось. Да вообще! — любой вербовщик поступил бы с ней так же, как предполагаемый заказчик покушения — Вязовски.

Выходило, что бедолажку Мэри-Энн специально оставили живой, чтобы я услышал именно эту версию. Услышал, принял, сделал выводы и приступил к действию.

Важный вопрос — «кто»? Вариантов — как грязи: от выжившего во взрыве Чернова до какого-нибудь пьяницы Келлера, решившего с похмелья прибрать к ручкам мое или Серегино хозяйство. Улики? Шрам над бровью? Ерунда: подобрать человека, чей словесный портрет покажется похожим на Алекса, большого труда не составит, а если исполнитель в ладах с гримом — то задача упрощается до уровня типовой. Или это уже паранойя и галлюцинация? Думаю, Лу это постепенно выяснит.

И еще важнее вопрос — «что теперь»? Чего ждут от меня? Однозначно — немедленной ссоры с Серым. Такая реакция легко просчитывается, она для меня естественна и обычна: я порывист, часто введусь на первое впечатление. Если меня просчитали таким образом, то стоит ли подыграть? Или напротив — проигнорировать?

Голова пухла, но ответов не находилось: что бы я не придумал, все выглядело как-то неуклюже, притянутым за уши, ненадежным.

Лу появился спустя час.

Он сказал:

— Девку усыпили, обмазали свиной кровью, бросили в углу, вокруг стульев парни набросали муляжи пальцев. Клиент углядел и сразу потек. Послушай.

Он положил на стол миниатюрный диктофон Panasonicи вдавил клавишу воспроизведения:

— «… да, в Дандолке, недалеко от границы. Стиви ездил на встречу в Дромад, я прикрывал. Чтобы все гладко прошло. Англичашки горазды всякое выдумывать, чтобы Стиви или меня в оборот взять. Не хотелось бы попасть в МИ-6. Нам там делать нечего.

— С кем он встречался? — голос Луиджи.

— Я его не знаю. Аванс был выписан чеком в тот же день. На следующий мы его обналичили, я получил свою долю. А большее меня не интересует.

— Но человека ты видел?

— Издалека. До них было ярдов сто, не меньше.

— Опиши мне его, Энди.

— Высокий, плотный. Уверенный. Спина прямая, шаг ровный. Из военных, наверняка. Возраст… дьявол его разберет! Судя по походке — около сорока. Дикий гусь или кто-то вроде того. Часто оглядывался и помахал мне рукой. Может быть, даже кто-то из наших. Только мы уже давно не работаем на ИРА. Стиви потом называл его Эл.

— Эл? Потом? Они встречались еще раз?

— Нет, этот Эл звонил по телефону дважды — когда назначил примерную дату акции и за пару часов до начала, когда мы уже в Лондоне были.

— И он всегда знал, что происходит?

— Наверное. Мне не докладывали. Дайте сигарету, а?

Звучный хлесткий удар и протяжный стон.

— Не хами, Энди. Мы еще не закончили. Больше ты этого Эла не видел?

— Тьфу, — громкий плевок. — Нет.

— Если бы увидел его — узнал бы?

— Нет. Я видел его секунд десять с сотни ярдов. Если только в такой же плащ вырядить. Не знаю.

— А Энди сможет?

— А Энди уже неделю рыб кормит.

— Точно?

— Несчастный случай на дороге.

— Мы проверим.

— Да уж потрудитесь…»

— На этом все, — Луиджи выключил диктофон.

— Нет, Лу. Мне нужно знать цель акции. Дословно. И сумму.

Луиджи перемотал пленку, нажал кнопку, прислушался, перемотал еще, включил: