Стычки локального значения. - Страница 20

Я выдохнул воздух — это уже что-то, с чем можно работать.

— Я бизнесмен, герр Эрих, меня в первую очередь интересуют деньги и прибыль. И в этой связи у меня есть предложение. Герр Эрих, Горбачев обещал вывести войска из Афганистана к 15-му мая. Но, как обычно это делают русские — долго запрягал, пропустил все обещанные сроки и только начал вывод пятнадцатого. И вы наверняка очень хорошо осведомлены о том, как это происходит: бросается имущество, лагеря, дороги, заводы, городки, что понастроили в Афгане красные… Но Советы пробыли там всего-то восемь лет — немного успели сделать, больших потерь не будет. А вот здесь, в Восточной Германии, они успели настроить много. Целые города с нефтебазами, железными дорогами, аэродромами, складами, бункерами, полигонами. Все это будет брошено русскими так же как в Афганистане — потому что не будет возможности и средств содержать все это хозяйство, и планово вывозить в Россию. Имущество будет брошено, — повторил я, — и присвоено федеральным правительством. А у федерального министерства финансов ФРГ не сильно забалуешь.

— Возможно, так и будет, мистер Майнце, мне какое дело до вашего бизнеса?

Вот же упрямый гриб!

— Я хочу от вас хлопка дверью напоследок. Чтобы герра Эриха Германия запомнила не пускающим слюни стариком, а настоящим бойцом!

— Вы меня агитируете? — он даже не усмехнулся. — Бросьте. Так что вам нужно на самом деле? Вы все ходите кругами и мне трудно вас понять.

— Когда все рухнет, советские генералы начнут избавляться от ненужного, обменивая не принадлежащее им на доллары и марки. Я хочу забрать все и развернуть на месте прежних танковых полигонов современные предприятия. Это будет полезно для немцев. Сколько сейчас людей занято обслуживанием советской армии? А представьте, что им некого обслуживать? Это все — потенциально безработные, озлобленные люди. Я же дам им работу, хлеб, время привыкнуть к новой жизни. Но как бизнесмен я хочу снизить издержки. И думается мне, что иметь рычаги влияния на красных генералов будет не лишним. И поможет мне оптимизировать свои расходы на покупку. В общем, я уверен, что в вашем ведомстве скопилось достаточно материалов на всех армейских начальников, что прошли через советские войска в Германии. Мне они нужны. Может быть, я ошибаюсь, и это честнейшие люди, но я не могу пока в это поверить, потому что ничего подобного никогда не видел. Мысль проста: можно заплатить за все, что здесь останется пятьдесят миллиардов и все равно ничего не получить, а можно десять и забрать все. Понимаете?

Мильке хмыкнул и добро так улыбнулся:

— А почему бы вам не обратиться к советским спецслужбам напрямую? Если все обстоит таким образом, как вы мне тут описали, они с радостью продадут вам подобную информацию.

— Во-первых, есть люди, которые будут добиваться у русских эксклюзивных для меня прав на обслуживание вывода войск из ГДР. Они сейчас в Москве. Во-вторых, я не верю людям из КГБ. Я убежден, что за всеми этими перестройками и гласностями как раз и стоят люди из советских спецслужб. Они-то останутся на местах даже в самом крайнем случае и им эти бумаги сильно пригодятся в будущих карьерах. А вот вам после объединения страны ваши западные коллеги и доморощенные борцы за права человека припомнят все: «преследование инакомыслящих», возведение стены, тайные расстрелы, аресты, номенклатурные излишества…

— Они у себя делают ровно то же самое, — хмуро оборвал меня Мильке. — И даже больше.

— Никто не сомневается. Я слышал, последние бои с индейцами у наших ковбоев вообще закончились в начале семидесятых — пятнадцать лет назад, Пайн-Ридж, Вундед-Ни, 1973 год. Мне уже было десять лет! Кто об этом вспомнит? И кто в это поверит? Кто поверит, что с индейцами воевали танки и национальная гвардия? Что «охотники за скальпами» два месяца резали зеленых беретов и наоборот? Что зеленые береты испугались индейцев и отказались осаждать восставшую деревню? Никто. Потому что федералы обманули глупых индейцев и развешивали ярлыки после своей «победы» тоже они. Индейцам обещали пересмотреть столетней давности договоры и вернуть земли в Монтане, Небраске, Вайоминге, но кто-нибудь об этом задумался, когда все было кончено? Вас измажут дерьмом от макушки до пяток и вы не сможете ответить — потому что вас никто не станет слушать. Я же предлагаю вам стать моим компаньоном. Ваша информация и мои деньги! Да вас в Германии еще на руках будут носить!

— Я думаю, что вопросы продажи собственности уходящей армии Коль и Горбачев будут решать напрямую.

— Горбачев как обычно скажет: забирайте все! — ему нравится роль русского самодержца и мирового благодетеля, он от нее не отступит! Коль промолчит и поблагодарит «своего лучшего друга» — незачем ему настаивать на оплате подарков. Вот и все решение. Решать частности будут другие люди. И мы с вами можем либо оказаться в их числе, либо нет. Так что, по рукам?

— Как вы себе это представляете?

— Я еще не получил вашего принципиального согласия.

— Мне нужно кое-что проверить и выяснить, прежде чем я отдам вам материалы. Если вообще отдам. И что я получу взамен?

Ну ужели не найдется у меня, что дать тебе за эту добрую услугу, старый?

— Спокойствие, возможность дожить жизнь не в тюрьме, куда вас обязательно упрячут. Могу обещать вашему сыну место в хорошей клинике в какой-нибудь Канаде. Он же у вас психиатр? Внуку — работу и честные слова о работе деда.

Он недобро посмотрел на меня:

— Я всю жизнь делал свою работу в рамках закона! Это вам скажет любой немец. Даже те, что сбежали от нас!